561
ПОЛОЖЕНИЕ В ГЕРМАНИИ
торжественно именуемых «вольными», ибо здесь бургомистр и сами себя избравшие сенаторы — должности, которые с течением веков стали наследственными в такой же мере, как императорская корона, — проявляли ещё большую тиранию в своём управлении. Ничто не может сравниться с гнусным поведением этой мелкобуржуазной аристократии городов; в самом деле, никто бы не поверил, что таково было положение Германии 50 лет тому назад, если бы всё это не сохранилось в памяти многих людей, которые помнят ещё это время, и если бы это не подтверждалось сотнями авторитетов. А народ! Что он говорил по поводу такого положения вещей? Что он делал? Что касается среднего класса, сребролюбивых буржуа, то они находили в этом постоянном беспорядке источник богатства; буржуа знали, что легче всего ловить рыбу в мутной воде; они мирились с тем, что их притесняли и оскорбляли, потому что знали, что могут отомстить за себя на свой манер: они мстили за свои обиды, надувая своих угнетателей. Соединившись с народом, они могли бы ниспровергнуть старую власть и преобразовать империю, как это отчасти сделала английская буржуазия между 1640 и 1688 г. и как это собиралась сделать в то время французская буржуазия. Но нет, буржуазия Германии никогда не обладала такой энергией, никогда не претендовала на такое мужество; немецкие буржуа знали, что Германия — это только навозная куча, но им было удобно в этом навозе, потому что сами они были навозом и потому что окружающий навоз согревал их. А рабочему люду жилось не хуже, чем сейчас, за исключением крестьян, которые в большинстве своём были крепостными и ничего не могли сделать без поддержки горожан, так как среди них постоянно были расквартированы наёмные войска, грозившие затопить в крови всякую попытку к восстанию.
Таково было положение Германии к концу прошлого столетия. Это была одна отвратительная гниющая и разлагающаяся масса. Никто не чувствовал себя хорошо. Ремесло, торговля, промышленность и земледелие страны были доведены до самых ничтожных размеров. Крестьяне, ремесленники и предприниматели страдали вдвойне — от паразитического правительства и от плохого состояния дел. Дворянство и князья находили, что, хотя они и выжимали все соки из своих подчинённых, их доходы не могли поспевать за их растущими расходами. Всё было скверно, и во всей стране господствовало общее недовольство. Ни образования, ни средств воздействия на сознание масс, ни свободы печати, ни общественного мнения, не было даже сколько-нибудь значительной торговли с другими странами — ничего кроме подлости и себялюбия; весь народ
